Где начинается насилие: 4 варианта взаимодействия с чужими личными границами

Определения

Для начала желаю обусловиться с 2-мя понятиями.

Насилие

Любые формы действия 1-го человека на другого с целью вынудить его против воли созодать то, что необходимо первому. Главные моменты тут: «любые формы», «цель» (другими словами преднамеренность) и «против воли».

Я не считаю, что неотклонимым условием для определения насилия должны являться, как это сказано в определении Глобальной организации здравоохранения, «телесные повреждения, погибель, психическая травма, отличия в развитии либо различного рода вред».

Личные границы

Линия меж «я/мое» и «не-я/чужое». На «я/мое» на сто процентов и безраздельно распространяется право принадлежности носителя этого «Я», и никто больше не может сиим распоряжаться.

Другое дело, что у людей личные границы разной ширины и, соответственно, различные представления о том, чем они могут распоряжаться, а чем — нет

К примеру, если формально мое личное время/пространство не чувствуется как «мое», то моим временем/местом просто может овладеть иной, и я сопротивления не окажу.

Защищается (злостью) лишь то, что заходит вовнутрь психических границ. Если они страшно тесноватые — то и в жизни этого человека весьма просто потеснить. В последних вариантах «я/мое» не распространяется даже на формально собственное тело.

• Умеете ли вы отстаивать личные границы?

Опыт

Сущность

Я время от времени предлагаю клиентам провести таковой опыт в паре. Один из «партнеров» выбирает пространство в помещении и на уровне мыслей проводит границу вокруг себя, снутри которой «Я». Опосля того как он это сделает (и никому не гласит о том, где граница), 2-ой начинает приближаться, и задачка первого — приостановить его, как он подойдет к границе.

Истории

И вот здесь появляются разные феномены взаимодействия 2-ух людей. Кто-то из приближающихся очень волнуется о уюте ожидающего и останавливается сам, время от времени за пару шажков до мысленной границы. Кто-то из ожидающих просто гласит «стой, далее недозволено», и пригодный тихо останавливался. Были ситуации, когда ожидающий по мере приближения второго «напарника» начинал волноваться, волноваться, но никак не давал знать о том, что дескать, дорогой, ты перебежал границу.

Некие приближающиеся замечали стрессовость и сами тормозили (либо же шагали все наименее и наименее уверенно), некие тихо шли прямо на столкновение, и в этот момент ожидающие начинали пятиться, но как и раньше никак не хотели ни жестом, ни словом приостановить тех, кто очевидно вторгся за границы на уровне мыслей установленных границ.

Был один последний вариант, когда приближающийся мужик просто проигнорировал слова и жесты дамы «стоп!», объясняя это тем, что «я желал подойти, и я сделал то, что желал, а что это она будет мне диктовать, что должен созодать, а что нет?». В сознании этого человека полностью отсутствовали чужие личные границы как факт, даже когда он на уровне «головы» знал о том, что эти границы есть (а в ответ на замечание, что он на данный момент сделал фактически истинное изнасилование, отмахнулся: «Изнасилование — это совершенно другое, я не извращенец некий!»).

Выводы

Опосля этого опыта безизбежно задавались вопросцы:

• «А что вы ощущали, когда партнер приближался?»

• «Что происходило с вами, когда вы приближались?»

• «Как вы обходились со своими переживаниями?»

• «Что принудило вас вытерпеть дискомфорт, но не давать реакцию на вторжение в личные границы?»

• «А что побудило вас приближаться и приближаться, невзирая на то что вы соображали/ощущали, что уже забрались на чужую местность?»

В обсуждении для почти всех партнеров часто реальным открытием будет то, что они оба приняли инициативное роль в разработке дискомфортной ситуации, если такая была. Просто «жертв» и просто «насильников» фактически не было, кроме того примера с полным игнором ответной реакции дамы, где роли были верно определены. А так — твердое деление на «не плохих» и «нехороших» провести удавалось далековато не постоянно. Ответы на данные выше вопросцы были различные. И они дают ключ к осознанию того, где завершается здоровое взаимодействие и начинается насилие.

Варианты

1. Гиперчувствительность к чужим границам

В этом случае люди совершенно не вступают в контакт с иным человеком и не обозначают собственных интересов/потребностей, направленных на другого, поэтому что страшатся создать ему неловко.

«Гиперчувствительностью» часто владеют люди, жившие долгое время с теми, у кого личные границы раздуты безмерно и хоть какое «избыточное» движение других воспринималось как нападение.

Отсюда привычка ужимать себя и «гиперуважать» остальных, на сто процентов подавляя свою инициативу. Как следствие — дырявые личные границы, которые просто смять либо проигнорировать, поэтому что другому от их неловко.

2. Способность к контакту на границе

Столкновение

Два человека приближаются, их личные границы сталкиваются, и они дают о этом знать. Тут мое, а тут мое, вот мои желания, а вот мои желания. Происходит обычная демаркация, «притирка». Она вероятна, но, лишь тогда, когда оба напарника молвят о для себя, собственных потребностях и желаниях, и при всем этом имеют выбор, какие потребности напарника они готовы удовлетворять, а какие — нет.

Во время контакта люди повсевременно инспектируют границы друг дружку. К примеру, создать что-то, что ты считаешь приятным для другого, при всем этом не спрашивая его, — это проверка границы. Если иной отреагировал гневом — ты буквально перебежал границу, «причинил добро», и тут принципиально подать вспять и обусловиться с тем, где будет проведена линия.

Но произошедшее — это еще не насилие, это просто нарушение личных границ, которое временами может происходить у всех.

В пример приведу историю с несуразным и весьма неловким подарком. Бабушка подарила собственной малеханькой внучке живого зайчика, никак не приняв в расчет того, что хлопотать о зайчике придется мамы. Что она и делала в течение пару лет, но является ли эта ситуация насилием?

Мать не отказалась принимать этого зайчика, выбрав удовлетворенность малыша, а не собственные потребности. Ничего приятного в данной для нас ситуации нет, но насилием она не является: выбор отрешиться был, правда, стоимость за него была достаточно высока, а границы на тот момент обозначены не были. Необходимо учитывать, что ситуация выбора бывает неверной: вас вроде спрашивают о кое-чем, но ответ игнорируется и человек все равно поступает по-своему.

Проверка

Еще есть один вариант сближения. Когда оба напарника, приближаясь друг к другу, спрашивают: «Как для тебя быть на таком расстоянии? Могу ли я встать ближе?» В обыкновенной жизни это значит внимание к переживаниям и потребностям другого.

Как создать напарника злосчастным? Запамятовать о том, что у него есть своя земля и на данной для нас местности он устанавливает правила сам. Можно попробовать условиться о новейших правилах, но не продавить. С момента продавливания (упрашивания, игнорирования) диалог прекращается и начинается насилие.

3. Игнорирование верно обозначенных чужих границ

Если кто-то верно выразил: «так со мной можно, а так — недозволено», а 2-ой продолжает созодать (либо пробовать создать) то, что охото ему, — с данной для нас точки начинается насилие. И тут никаких остальных вариантов нет.

• Продавливание. «Я сейчас не желаю секса» — «Ну да хорошо, что для тебя стоит!» С того момента, как прозвучало «Я не желаю секса!» — все последующие пробы приступить к сексу являются попытками вторгнуться на местность, которая закрыта. Почему она закрыта (почему человек не желает секса), это иной вопросец, и при возможности к контакту на границе обоих партнеров он быть может решен. И защитная злость тут — обычная и закономерная реакция.

• «Благодеяния». Я понимаю историю, в какой отец решил «облагодетельствовать» свою дочь, и, когда она была в отпуске, за две недельки бригада рабочих, нанятых папой, на сто процентов переработала ее квартиру в согласовании с представлениями отца. Никто дочь не спрашивал, очевидно, желает она этого либо нет, а выбора — принимать либо не принимать — у нее не было. Она была поставлена перед фактом. Отец просто удовлетворил свою потребность за счет дочери. На самом деле это — символическое изнасилование, другими словами проникновение вглубь личной (даже интимной) местности без дозволения жертвы, да еще в ее «безотчетном» состоянии.

• Любые формы взаимодействия, в каких один из партнеров делает с иным то, что желает он, игнорируя волю другого: пищевое насилие, финансовое насилие, нетактичные замечания и сопоставления, обесценивание, непрошенные советы — все это, будучи нарушением личных границ, {само по себе} насилием не является, но становится им, когда прямо было сказано: «Не ассоциируй меня с Женей либо Сашей, меня это обижает», «Я не желаю, чтоб ты мне давал(а) советы, если будет необходимо — попрошу».

• Флирт. Сближение мужчины и дамы предполагает проникновение за границы, и тут весьма принципиальна чувствительность друг к другу, к реакциям на любой усмотрительный шаг навстречу. А обычное хватание дамы либо мужчины за «достойные внимания места» не оставляет выбора и является насилием со всеми вытекающими реакциями на это. Не постоянно у напарника есть способности и ресурсы сопротивляться либо впору отреагировать, но возможность прямо обозначить свое отношение есть постоянно.

• Как вы склонны к обесцениванию?

4. Неопределенные либо необозначенные личные границы

Один из партнеров либо оба никак не могут понятно обозначить свое отношение к тому либо иному факту. К примеру, мужик желает секса, а дама в ответ весьма неопределенно гласит «быть может», «поглядим», «ну-у-у-у», «наверняка» и так дальше.

И невербальные послания тоже двояки. Эти неопределенные слова и жесты не означают ни отказа, ни согласия, и, по факту, трактовка отдается на откуп зачинателю секса. А он может интерпретировать это с позиций, предпочтительных для него, что естественно. «Ага, необходимо быть наиболее напористым, она этого ожидает!» (Она же никак не обозначила, что она ожидает.) Неясно, где флажки.

В отсутствие прямой оборотной связи люди часто начинают находить какие-то наружные аспекты, которые дозволили бы осознать напарника

А посреди их могут быть стереотипы про «правильное» мужское либо женское поведение, культурные нормы (трижды предложи — дважды откажись, продемонстрируй скромность, на 3-ий соглашайся), советы друзей и подруг. Ориентация на наружные аспекты ни к чему отличному не приводит: контактируют не настоящие люди, а ходячие стереотипы.

Является ли тогда продолжающаяся инициатива мужчины насилием? Нет. Он выбирает приемлемый для него вариант деяния в неопределенных критериях, время от времени основанный даже на прошедшем опыте: когда, проявив инициативу, он не повстречал отклика, но прекратив ее проявлять, вдруг сталкивается с обидой…

Предпосылки, по которым тяжело обозначить свои границы, различные. Кто-то опасается оскорбить, кто-то просто опасается за свою жизнь и здоровье из-за прошедшего опыта. Кто-то манипулирует, играет в свои игры. А кто-то просто не может отыскать психический ресурс для противоборства насилию либо для обозначения собственных границ, потому сам факт познания о том, как можно свои границы защищать, может не посодействовать. Обретение этих ресурсов часто является задачей психотерапии.

Предупреждение

Обвинение пострадавшего человека в том, что он повинет в насилии над собой со стороны другого человека, — неприемлемо и служит «хорошим» оправданием для совершившего насилие. Совершивший насилие несет полную вину и ответственность за него, а относительно пострадавших речь может идти лишь о его ответственности за защиту личных границ, но никак не за насилие.

По материалам