Можно ли развить харизму?
Вечер вторника. Я сижу в парикмахерской. Все как обычно: покороче сбоку, покороче сзаду — и весьма некомфортно снутри. Мертвая тишь, разбавляемая лишь щелканием ножниц. Парикмахер не повинет, он уже прошелся по всем обыденным темам — мои волосы, мои планы на выходные, что я буду созодать в празднички. Сейчас мяч перебегает ко мне. Что созодать?
Что такое харизма? Очевидно не то свойство, которое можно было бы заподозрить у меня. Но кем необходимо быть, чтоб про тебя произнесли: «Да, этот юноша особый»? Можно ли научиться харизме?
Рядом со мной посиживает тот, кто считает: да, можно. Его зовут Даниш Шейх, и он коуч по развитию харизмы. Посреди его клиентов — руководители Yahoo и BBC, которых он учил искусству обретения убежденности внутри себя и «личной соблазнительности». Шейх уверен, что может перевоплотить кого угодно в Джорджа Клуни либо Бриджит Бардо. И я буду его студентом на два денька.
Я сижу в кресле, выбирая, куда еще можно повернуть разговор. Это кажется легким: я достаточно умен, разбираюсь в музыке и спорте, я в курсе крайних новостей. Короче, вариантов тыщи. «А что насчет вас? — в конце концов выдавливаю я. — Собираетесь куда-нибудь на празднички?» В зеркале я вижу, как Шейх поморщился.
«Если начинать с основ, харизма — это способность располагать к для себя людей только при помощи силы вашей личности. Тяжело назначить стоимость этому навыку», — гласит он, хотя по факту уже это сделал: 150 фунтов в час, если быть четким. И почти все готовы с ними расстаться.
Быть симпатичным нелегко
Почему харизма — таковая принципиальная вещь? Спросите Ричарда Рида, английского когнитивного психоаналитика, который — сам далековато не застенчивого 10-ка — именует себя «Мистер Харизма».
Рид практикуется в различных областях — зависимости, депрессия, кризисное управление, — но в 2009 году он один из первых в Англии стал вести курсы по развитию харизмы. С того времени посреди его клиентов побывали транспортный департамент Лондона, Национальное агентство по предотвращению преступности и Google.
Те, кто лишен чувственного ума, полагаются на аннотации. А те, у кого он есть, полагаются на свое воздействие
«Эти организации больше не отыскивают менеджеров, — гласит он. — Им необходимы фавориты. А быть фаворитом значит обладать чувственным умом. По существу, это и есть харизма».
Те, кто лишен чувственного ума, полагаются на аннотации, гласит Рид. А те, у кого он есть, полагаются на свое воздействие. «Если вы научитесь располагать к для себя людей, вы откроете себе больше способностей. Плюс ко всему вы будете получать больше наслаждения от всего — вечеринок, собеседований, общения с сотрудниками и друзьями».
Уж кто-кто, а я буквально не из тех, кого природа наделила даром обвораживать. Быстрее я балансирую кое-где на грани меж нескладностью и высокомерием, где 2-ое — это метод побороть 1-ое. Но мне 33 года, и я начинаю подозревать, что нескладность все-же одолела.
Некое время вспять я вел колонку в местной газете, и эта колонка была довольно популярна. Но когда читатели встречались со мной вживую, я ощущал, что они разочарованы. Один из их произнес: «Удивительно — ваши статьи написаны с огоньком, но в вас я его не чувствую». Я понимаю это, но не представляю, что можно поделать с собой.
Новейший фаворит — харизматичный фаворит
Доктор Эрик Матсер — нейропсихолог, который работал с футбольным клубом «Челси» и голландской олимпийской сборной по плаванию, практикуется на оптимизации талантов.
«Только немногим вправду уютно быть самими собой, — произнес он мне. — Для всех других тренировка харизмы может посодействовать. Это ваше право — желать стать наилучшей версией самого себя, но для вас может потребоваться помощь. Развитие личного потенциала — очень непростая задачка, чтоб решать ее в одиночку».
Меж тем мой коуч Шейх — как раз самоучка. Родившись в Индии, он был занудным ребенком, потом начальником производства в Yahoo. Он переживал из-за неспособности заводить друзей и издержал 10 лет, изучая психологию и нейрологию бытового общения. В конце концов, в свои практически 30 лет он перевоплотился в штатного гуру.
Мы можем развивать, практиковать и улучшать способы и подсознательные способности межличностного общения
Мое 1-ое воспоминание от него — да, красивый, но, поправде, харизма у него не запредельная. «Но я для вас приглянулся, — парирует он. — Означает, наши дела начались с положительной нотки». Крыть мне было нечем.
Его 1-ое воспоминание от меня было наиболее свирепым. Он произнес о этом наутро опосля визита в парикмахерскую. Ранее он целый денек прогуливался со мной везде, следил за тем, как я разговариваю, как веду себя. Свои наблюдения он резюмировал в кабинете, на доске. Не самое приятное чтение. Но, как мне было сказано, «лишь признав свои беспомощности, мы можем им противостоять».
Итак, вот что вышло: мне тяжело завязать и поддерживать беседу; я выгляжу недостаточно уверенным, когда захожу в комнату; у меня закрытый язык тела; я не смотрю людям в глаза, поэтому что воспринимаю контакт глаз как вторжение в личное место. Если речь не идет о увлекательных мне темах (футбол, литература, история XIX века либо английские стальные дороги), я разговариваю вяло, без интереса.
«Но не беспокойся, — подбадривает меня Шейх. — Мы все это исправим».
Природный дар либо годы занятий?
Занятия Шейха основаны на идее, что мы можем развивать, практиковать и улучшать способы и подсознательные способности межличностного общения. Я вспоминаю самых харизматичных людей из тех, кого я понимаю: неуж-то они достигнули расположения людей благодаря методичным тренировкам?
Я думаю о Мартине — моем друге, чудесном журналисте, который старше меня на 30 лет. Он постоянно смотрится внушительно, но с толикой непринужденности. Ни в которой обстановке он не смотрится неприемлимым. И основное, кажется, что он совсем не старается сделать для себя стиль.
Я повстречался с Мартином и задал вопрос его: вправду ли он достигнул этого при помощи сознательной работы над собой? «Думаю, я просто слушал больше остальных, — пожал плечами мой друг. — Но мне не кажется, что этому необходимо специально обучаться».
Я стал говорить ему про свои уроки харизмы. Он кивал, задавая вопросцы. В конце концов я задал вопрос, что он о этом задумывается. «Полная хрень, — бросил он. — Раздавим еще по кружечке?»
Проявляя энтузиазм к людям, вы даете им ощутить себя значительными: позже они будут сравнивать это чувство с вами
До недавнешнего времени я считал, что харизма — приятное украшение к общественному виду, но не нечто нужное. Мне не требовалась харизма, чтоб обзавестись классическими благами: партнером, домом, работой, которая мне полностью нравится.
Когда я позвонил Шейху, мной двигало незапятнанное любопытство. Мне хотелось осознать, почему свойство, о котором в первый раз заговорили еще античные греки, вдруг сделалось неотклонимым атрибутом удачливости в XXI веке. Может быть, с ее помощью я бы получил работу мечты, был бы душой компании, заместо того чтоб мучительно соображать, как поддержать беседу.
«Проявляя энтузиазм к людям, вы даете им ощутить себя значительными: позже они будут сравнивать это чувство с вами. Если ты отвлекся хотя бы на минутку, люди схватывают это в толики секунды, — разъясняет Шейх. — Сконцентрируй все внимание на человеке, который перед тобой, — и он будет признателен.
Непринципиально, где вы — в собственном подъезде либо за кулисами на концерте Rolling Stones. Если на этот момент вы разговариваете с уборщиком, ваше внимание обязано быть отдано ему».
Мы разучиваем упражнение «войти в комнату»: подбородок ввысь, плечи вспять, зрительный контакт («не смотрите очень длительно, 4 секунды максимум, потом перерыв»), жесты («экономично»).
То же самое с голосом: не гласить очень стремительно либо очень медлительно; варьировать темп, чтоб задерживать внимание слушателя. Отменная осанка, мощный глас и открытая позиция означают власть.
Быть собой?
Настало время практических занятий. Светская трепотня. Шейх рекомендует поддерживать разговор в полусерьезном тоне, гласить выразительно, задавать открытые вопросцы. Он перевоплощается в моего парикмахера, потом в выпускающего редактора, потом в незнакомца на вечеринке… Никогда, нужно увидеть, мне не пришлось прибегнуть к злосчастному вопросцу о планах на выходные.
Шейх дает упражнение на развитие осознанности: учит быть в реальном моменте, стопроцентно на собеседнике. Его личный секрет: если он ощущает, что начинает отвлекаться, он снимает очки и протирает их. Это действие, гласит он, принуждает его собраться. Когда он гласит о данной для нас уловке, я восхищаюсь ее простотой. Позднее, за кофе, рассказывая собственный наилучший смешной рассказ, я увидел, что он начал протирать очки.
Я встречаюсь с Шейхом на крайнем занятии — на экзамене, если желаете. Мы отправляемся за спонтанными знакомствами на улицу. Пока все идет отлично: нам удается увлечь людей. В баре выпускница физического факультета рассуждает про темные дыры, а шофер грузовика признается, что завтра в это время будет в Арброу.
«Прекрасный город», — говорю я, стараясь, чтоб одушевление в моем голосе не чудилось искусственным. «Вы там были?» — спрашивает он с удивлением. Я делаю паузу и прикидываю варианты ответа. «Нет, — говорю я через мгновение. — Но уверен, это расчудесное местечко».
В перерывах Шейх дает советы: «Не скрещивайте руки; во время разговора держите зрительный контакт со всеми по очереди». Держать в голове обо всем — о руках, очах, активном слушании, — тяжкая работа.
В конце концов, чувствуя, что меня навечно не хватит, я хватаюсь за соломинку: рассказываю паре человек о собственных курсах развития харизмы. И сходу беседа оживляется. «Мне это не надо, — гласит юноша напротив меня. — Быть харизматичным — это просто быть самим собой. Без всяких трюков».
Может быть, харизма по собственной сущности проще, чем мы думаем. Идет речь о наилучшем осознании того, что вы есть
Это противоречит всему, на что я настроился в течение крайних 2-ух дней. Поменять все свое поведение, чтоб научиться нравиться иным, — разве это не противоположность тому, что именуется «быть собой»? И что, если, пытаясь стать кем-то иным, я потеряю нечто важнее — наиболее принципиальное, чем обретенное (предположительно) притягательность? Может, дело не в том, что я упустил какие-то способности? Может, мое аутентичное «Я» никогда не стремилось к ним?
Делюсь своими соображениями с Шейхом, у которого готов ответ. «Вы же обменялись с сиим парнем контактами, — припоминает он. — Это контакт, построенный на обоюдной симпатии. Это конкретно то, для чего же нужна харизма. Это означает, что твое обучение (педагогический процесс, в результате которого учащиеся под руководством учителя овладевают знаниями, умениями и навыками) уже было не напрасным».
Чувствую ли я, что поменялся? Не совершенно. Я никогда не буду становиться в позу гориллы либо восхищаться шотландскими городками, которых не сумел бы отыскать на карте. Но, может быть, харизма по собственной сущности проще, чем мы думаем. Идет речь о наилучшем осознании того, что вы есть.
Выйдя из бара, Шейх и я пожали друг дружке руки, до этого чем разойтись. Потом он окликает меня с иной стороны улицы: «Эй, дай мне знать, как прошла твоя последующая стрижка». Он поднимает руку с поднятым огромным пальцем — видимо, желая отправить мне прощальный заряд собственной харизмы. Все-же он мне нравится.
