Почему женщины фантазируют об изнасиловании
18+
Фантазии о сексапильном насилии со стороны парней оказываются для дам одними из самых всераспространенных. Почему наше воображение рождает то, что в действительности рискует оказаться травматическим и угрожающим жизни?
Исследовательских работ, посвященных дамским фантазиям о сексапильном насилии, не настолько не мало. Писатель и научный журналист Мэтью Хадсон считает, что они преднамеренно не предаются широкой огласке.
«Почти все не желают признавать факта такового рода фантазий, боясь, что это может оказаться косвенным оправданием настоящих эпизодов насилия, — гласит он. — Но принципиально поглубже учить «черные стороны» нашей сексапильной природы, а не пробовать держать их в тени».
Подобные фантазии могут быть эротически симпатичными либо, напротив, отталкивающими
Все размещенные исследования подтверждают распространенность этих эротических грез — им предается любая 4-ая дама из 10. Один из опросов провели психологи Института Северного Техаса Джозеф Крителла и Дженни Бивон. Ученые опросили 355 дам на тему того, как нередко они фантазируют о применении к ним силы в момент сексапильной встречи и как далековато заходят их фантазии. 62% ответили, что встречались в жизни с таковыми фантазиями.
Зависимо от того, как был сформулирован вопросец: 52% признались в фантазиях о грубом преобладании напарника, но при всем этом обрисовывали ситуацию заранее неопасную. Как в опроснике возникло слово «изнасилование», только 32% отметили наличие таковых воображаемых сценариев.
Периодичность появления фантазий также очень варьировалась: 25% дам отметили, что они возникают пореже 1-го раза в год, 13% — пару раз в год, 11% — раз за месяц, 8% — раз в недельку, 5% — пару раз в недельку. Эти числа почти во всем оказываются релевантными предыдущим исследованиям.
«Подобные фантазии могут быть эротически симпатичными либо, напротив, отталкивающими, — гласит психотерапевт Брэт Кар. — В эротических фантазиях дама получает от символического преобладания только удовольствие, в аверсивных фантазиях сексапильное насилие воспринимается плохо».
В исследовании Крителли и Бивоны 45% дам обрисовывали свои фантазии как веселые переживания, 9% окрестили их пугающими и вызывающими омерзение, 46% признались, что их фантазии были смешанные и содержали сразу элементы как эротического возбуждения, так и ужаса.
В собственном метаанализе Крителли и Бивона сравнили также 20 предыдущих исследовательских работ, чтоб оценить те предпосылки, которые могут прятаться за всераспространенным сценарием фантазий о сексапильном насилии.
Попытка избежать внутренней вины
«Я выросла в семье с весьма серьезными правилами, — ведает Анна. — Недозволено было даже одеться с легким намеком на женственность, не говоря уж о том, чтоб близко разговаривать с мальчуганами. Длительное время я жила с чувством того, что секс — это нечто зазорное. И лишь фантазии, в каких я обязана была сдаться: наступал конец света и меня силой уносил на руках красивый герой, нередко схожий на голливудского актера, — дозволяли мне расслабиться».
«Если дама воспитывалась в ограниченной среде, где на энтузиазм к сексу накладывается запрет, то с ранешнего возраста единственным воображаемым сценарием, при котором можно дозволить для себя эротические фантазии и не страдать угрызениями совести, стают эпизоды с мужским насилием, — гласит Дженни Бивона. — Когда у нее просто нет выхода, как сдаться мужчине».
Исследования демонстрируют, что дамы, живущие в среде, где проявление женской сексапильности подвергается репрессиям, фантазируют еще меньше. Совместно с тем конкретно фантазии о насилии в сексе у их превалируют.
Потребность в бесспорном принятии
Одна из гипотез интерпретирует подобные фантазии как желание бесспорной любви. И насилие тут — только знак мощного чувства, которое партнер не способен сдержать. Некие специалисты отмечают, что эти фантазии родом из юношества и пубертата, когда девченка могла ощущать себя одинокой.
«В детстве у меня были куколки, которые постоянно исполняли роли принцессы и хулигана, — ведает Ольга. — Хулиган нападал на принцессу, выкрадывал ее и вел себя практически как насильник, а позже обе куколки счастливо женились. Позднее, когда я выросла и стала представлять уже себя на месте той принцессы, мне нравилось это чувство своей соблазнительности и желанности».
Чем больше дама мучается от неуверенности, тем почаще у нее появляются сексапильные фантазии с подтекстом насилия
«Почти все девченки и девицы сталкиваются с элементами дисморфофобии, когда собственное тело и лицо кажется им неидеальным и отталкивающим обратный пол, — утверждает Дженни Бивона. — Нередко эти переживания усугубляются реально пережитыми эпизодами, связанными с тем, что их отвергли.
В молодом возрасте через этот опыт проходят весьма почти все. Это частично также может разъяснять настолько всераспространенный сценарий фантазий, в каких ради дамы идут на последние меры, чтоб лишь ее удержать».
Исследования также подтверждают, что чем больше дама мучается от неуверенности и внутренних страхов, тем почаще у нее появляются сексапильные фантазии с подтекстом насилия.
Генетическая расположенность уступать наисильнейшему
Эта догадка, выдвигаемая эволюционной психологией, подразумевает, что человек, подобно почти всем млекопитающим, на биологическом уровне запрограммирован на выполнение гендерного сценария: самец преследует самку, которая сдается на волю самого доминантного представителя группы.
В природе самка, привлекая самца, удирает и останавливается, призывая ее изловить. И поза подчинения самки в момент полового акта у всех млекопитающих, а именно у приматов, идиентично контролируется частью гипоталамуса (отдел промежуточного мозга, которому принадлежит ведущая роль в регуляции многих функций организма, и прежде всего постоянства внутренней среды) — подкорковой структурой мозга.
Этот механизм работает на уровне подсознания, ярко проявляясь в сценарии дамских и мужских фантазий. Совместно с тем критики данной догадки подчеркивают, что она не быть может стопроцентно доказана либо опровергнута, ведь, как и большая часть теорий эволюционной психологии, она не прошла эмпирического тестирования.
Активация био действий
Легкий ужас, которым частично покрашены эти фантазии, в то же время увеличивает наше сексапильное желание. «Это похоже на эффект американских горок, где кошмар и рвение испытать мощные чувства неотделимы, — гласит Джозеф Крителли. — Симпатическая нервная система начинает интенсивно работать в моменты мощного стресса и возбуждения, у человека возрастает пульс, учащается дыхание, происходит завышенное увлажнение слизистых гениталий. Таковым образом, острые переживания, которые происходят в фантазиях, содействуют сексапильному возбуждению».
Герой-разбойник
Исследование самых фаворитных любовных романов, адресованных женской аудитории, указывает, что основная героиня в их подвергается сексапильному насилию в 54% сюжетов. Насильником при всем этом становится агрессивный герой в виде вояки. В конце концов героиня постоянно зарождает в нем не только лишь звериное желание, да и любовные чувства, и они счастливо идут под венец.
«Подобные сюжеты в книжках и для парней, и для дам построены на эксплуатации самых узнаваемых секс-фантазий, — отмечает социолог и журналист Майкл Кастелман. — Для мужчины это фантазия обладания дамой, которая услаждается его преобладанием, для дамы же этот сценарий трансформируется в возникновение воображаемого героя, желающего ее так страстно, что он перестает обладать собой».
Исследователи подразумевают, что для дамы быть может презентабельна и двойственность этого переживания: как нежданная трансформация насильника во влюбленного героя, так и ее собственное положение сразу и силой удерживаемой наложницы, и страстно хотимой любимой.
Делиться таковыми фантазиями принципиально только с тем человеком, с которым у вас сложились по-настоящему доверительные дела
