«В домашнем насилии есть доля ответственности жертвы»: мнение читательницы и ответ психолога

Midjourney

«Я равномерно стала обдумывать, что спасти маму не в моих силах»

Алла, 29 лет

Признаюсь, в моем окружении нет фактически ни одной знакомой дамы, которая не сталкивалась бы с насилием со стороны мужчины. Это и оскорбления, и даже применение физической силы. При этом, обычно, идет речь никак не о стороннем, а близком человеке. Данная тема касается всех нас, поэтому что люди, допускающие бытовое насилие, не спускаются к нам из вселенной, а воспитываются рядом. Я думаю, причина почти во всем в вначале грешном отношении друг к другу. Отношении без почтения.

Вспомяните, как нередко мужик, пусть даже на несколько лет старше, может будто бы бы в шуточку сказать про свою даму: «Я занимаюсь ее воспитанием». И никто не возмущается. Все улыбаются и считают — да, это нормально. Дамы же до сего времени убеждены: подстраиваться под мужчину и чутко считывать его настроение — в порядке вещей. Это именуется женской мудростью, которой мать считает своим долгом обучить дочь.

А еще мы почему-либо считаем, что мужчину можно просто увести из семьи, основное — проявить терпение и хитрость. Отношение к нему — как к какому-то грубому звериному, без которого выжить тяжело, но можно им неприметно манипулировать. И, выходит, что мужик, пренебрегающий желаниями и выбором собственной дамы и иногда даже поднимающий на нее руку, не уважает ее ровно так же, как не уважает его она.

Почти все до сего времени не решаются уйти из отношений из-за публичного давления

Помню, я рассказываю о некий удачной даме, которой восхищаюсь, а меня спрашивают: «Как у нее с личной жизнью?». Отвечаю, что она в разводе, и в ответ: «Ну и где здесь ее удачливость?». Думаю, все это оттого, что в детстве девченкам не разъясняют, как принципиально гласить мужчине «нет». Что совсем не непременно выходить замуж — нормально быть одной столько, сколько этого пожелаешь. И малышей не желать тоже нормально.

Я выросла в семье, где насилие было обыденным делом. Мама орала на отца, называла его при мне и сестре ни на что неспособным ничтожеством. Отец в ответ мог поднять на нее руку. И она от него не уходила.

Я терпеть не могла отца и длительно считала, что он один во всем повинет. В 17 лет удрала из дома и жила в семье собственной подруги. В 18 начала работать. Отца я вычеркнула из жизни, возлагала надежды, что встану на ноги и смогу помогать маме: она с моей младшей сестрой в конце концов уйдет от него, мы будем жить совместно. Я все для этого сделала. Скажу больше — я даже избрала мужчину, который был готов помогать мне вещественно. Для меня это также была подстраховка. Я уже обо всем договорилась с матерью, когда она нежданно произнесла, что отца не оставит. Тогда я равномерно стала осознавать, что она сама избрала себе эту жизнь. Не в моих силах ее выручать.

Отказ матери уйти от отца принудил меня переосмыслить пользующееся популярностью на данный момент утверждение «Постоянно повинет насильник»

Если мы говорим о ситуации, когда даму не изнасиловал незнакомец, она сама избрала для себя этого напарника да к тому же отрешается принимать помощь, то в одинаковой мере несет ответственность за происходящее. За свою жизнь.

К огорчению, и я не избежала ситуации насилия со стороны мужчины. Нет, он не поднимал на меня руку, но просто мог оскорблять. Гласил, что без него я ничто. Почему я вытерпела это? Как и мать, длительное время оправдывала это любовью. Но в один прекрасный момент, когда он стал кричать на меня в присутствии подруги, я в этот же денек собрала вещи.

На данный момент, по прошествии пары лет, я понимаю, почему это происходило. Мужик, с которым я жила, и сам воспитывался в семье, где отец поднимал и на него, и на мама руку. Выгонял ее с детками на улицу. То же было и в семье моего отца, где правило насилие. Я не оправдываю их, но оба выросли в таковых семьях, где у их не было шансов насильниками не стать.

• Какие раны для вас мешают быть собой?

На данный момент моего очень пьющего отца уже нет в {живых}, и у меня нет к нему злобы, но есть сожаление, что он прожил такую жизнь. Мне подфартило, я смогла отыскать внутри себя силы и понять, что со мной происходило. И как я обязана строить свою жизнь, чтоб не повторять путь мамы.

Я уверена, мы должны помогать тем, кто не может совладать с сиим без помощи других. И работать нужно не только лишь с дамами, да и мужиками. При этом с юношества, чтоб в предстоящем не прорастали зерна разрушающего нас патриархата, где мужик и его интересы — в центре семьи, а дама всего достигает манипуляцией. Поэтому, что позиция — я его люблю и я его изменю — это тоже неуважение к мужчине. В конце концов, он не ребенок, у него есть своя воля.

«Когда мы начинаем жить в паре, безотчетно всплывают модели родительского поведения»

Наталья АрцыбашеваПсихолог, гештальт-терапевт

Психолог, гештальт-терапевт

Я бы поделила понятия внесемейного и домашнего насилия. В первом случае подступает утверждение «повинет лишь насильник» и речь почаще идет о инциденте. Во 2-м случае мы имеем дело со сложными отношениями, где злость нередко началась много годов назад и так и циркулирует.

Тут работает проективный механизм: «Мне плохо, но я не могу это обдумывать и исправлять». Меня предки обучили своим примером обычному способу: если для тебя плохо, то напади на напарника. Логики в этом нет, легче не становится, но механизм воспроизводится автоматом.

Понимание ненормальности ситуации приходит по-разному. К нашей героине оно пришло на опыте родительской семьи, через надежду спасти мама, отчаяние и разочарование. Время от времени такое понимание приходит к даме, когда конкретной угрозы подвергается ее ребенок. Либо ребенок начинает интенсивно противостоять папе либо отчиму-агрессору, начинаются конфликты и даже драки. Тогда даме приходится выбирать меж ними, и это подталкивает ее к решению.

Принципиально различать понятие вины и ответственности, и я против обвинений в таковых ситуациях

Понять свою ответственность означает осознать тот вклад, который мы вносим в появление и раскручивание спирали домашнего насилия. К примеру, быть пассивной, застенчивой, не защищать себя и не обозначать свои границы, третировать своими нуждами — это не вина. Но это поведение, которое может внушать другому чувство безнаказанности.

Если мы это поняли, то находить методы поменяться — наша ответственность, иной за нас это не сделает. И находить помощь — тоже наша ответственность, она сама не придет.

Время от времени, как в ситуации с матерью нашей героини, мы ничем посодействовать не можем, поэтому что жертва домашнего насилия не желает поменять ситуацию. К огорчению, единственное, что в состоянии сделать дочь, это уйти и налаживать свою жизнь.

Можно быть на связи и быть готовой посодействовать, но создать выбор за свою маму нереально

Наилучшая ситуация — когда оба напарника соображают, что в отношениях очень много неконтролируемой злости, и приходят с сиим к психологу. Обычно, за сиим обнаруживаются целые семейные истории, в каких нереально было научиться почтительному отношению друг к другу, конструктивным способам поведения, диалогу. Преодоление такового наследства просит времени, но если это общая задачка пары, то прогноз подходящий.

Есть увлекательная деталь. Выйдя из дисфункциональной семьи, мы можем научиться цивилизованному поведению на учебе и на работе. Но когда мы начинаем жить в паре, безотчетно из глубин памяти всплывают родительские паттерны поведения, и мы нежданно себе можем начать проявлять несвойственную нам злость и претензии, злиться, дуться, замалчивать принципиальное и позже мстить…